по Анастасия Сиренко 1 года назад
133
Больше похоже на это
Университет Саламанки:
Не приступили к работе: Матвей Карачков
Источники:
1) "Указ 1218 года короля Альфонса IX об объединении Саламанки в Универсальную школу"
2) “Устав папы Мартина V 1422 г.”
3) “Уставы инспектора Коваррубиаса 1561 г. и 1594 г.”
Библиография:
· Рашдалл, «Университеты Европы в средние века», изд. fm powicke and ab emden, 3 т. (новое издание Оксфорда, 1936 г.).
· d'irsay, Histoire des université s françaises et é trang è res des origines à nos jours, 2 т. (Париж, 1933–35)
· Pozo, Lexikon für Theologie und Kirche, изд. Дж. Хофер и К. Ранер (Фрайбург, 1957 – 65) 9:256 – 258; Fuentes para la historia del metodo teol ó gico en la Escuela de Salamanca (Гранада, 1962), т.1.
· Март И н Эрнандес, La Formaci ó n Clerical en los colegios universitarios españ oles (Витория, 1961).
· Urbano gonz Á lez de la calle и a. huarte y echenique, Constituciones de la Universidad de Salamanca, 1422 г. (Мадрид, 1927 г.).
· sala balust, изд., Constituciones, estatutosy ceremonias de los antiquos colegios seculares de la Universidad de Salamanca (Мадрид, 1962–63 ), т. 1–2.
Источник: Las siete partidas del rey Don Alfonso el Sabio
Литература и источники:
1. Beltran de Heredia V. Cartulario de la Universidad de Salamanca. Salamanca, 1970.
2. Sala Balust L. Constituciones, Estatutos y Ceremonias de los Antiguos Colegios Seculares de la Universidad de Salamanca. Salamanca, 1966.
3. Fuente V. de la. Historia de las universidades, colegios y demas centros de ensenanza en Espana. 4 vols. Madrid, 1884-1889.
4. Carabias Torres M. Colegios Mayores: Centros de poder. V. Il. Salamanca, 1986.
5. Garcia Mercadal J. Estudiantes, sopistas y picaros. Madrid, 1954.
6. Sobaler Seco M. de los Angeles. Los colegiales mayors de Santa Cruz (1484-1670): una elite de poder. Salamanca: Europa, Artes graficas, 1987.
7. Febrero Lorenzo M.A. La pedagogia de los Colegios Mayores en el Siglo de Oro. Madrid, 1974.
8. Rodriguez-San Pedro Bezares. Vida estudiantil cotidiana en la Salamanca de la edad Moderna // Miscelanea Alfonso [X. 2001. Salamanca, 2002.
9. Alejo Montes Francisco Javier. La Universidad de Salamanca bajo Felipe II. 1575-1598. Burgos, 1998.
10. https://archive.org/details/lassietepartidas02castuoft/page/338/mode/2up?q=xxv&view=theater (титул №31)
Витория Фр. де. Лекция о гражданской власти / Перев.: А. В. Марей // Социологическое обозрение. 2013. № 3.
· Шмонин Д. В. Франсиско де Витория и Саламанский университет (об одной удачной реформе университетского образования) // Записки Горного института. 2005.
González J. El maestro Juan de Segovia y su biblioteca. Madrid, 1944;
· Segovia Juan Alfonso, de // Diccionario de historia eclesiástica de España. Madrid, 1987. T. 4. Col. 2401-2403
· Medieval Encounters: Jewish, Christian and Muslim Culture in Confluence and Dialogue. Leiden, 2002. Vol. 8. N 1. P. 79-90
Яннуцци, Изабелла (2014). "Эрнандо де Талавера". В Томасе, Дэвиде (ред.). Христианско-мусульманские отношения: биографическая история Vol. 6 (PDF). Лейден, Бостон: Брилл. стр. 60–66.
· Саломонс, Кэролайн (2017). «Церковь, объединенная в себе: Эрнандо де Талавера и религиозная культура Кастилии пятнадцатого века». Католический исторический обзор. 103
Общая информация о истории Саламанского университета.
«Становление в ряды первых учебных заведений Европы»
Из информации, которая выложена на сайте университета Саламанки, мы видим, что история высшего учебного заведения началась в 1218 году с указа Леонского короля Альфонса IX об образовании школы.
«Alfonso IX de León quiso tener estudios superiores en su reino y por ello creó en 1218 las ‘scholas Salamanticae’, germen de la actual Universidad de Salamanca que cumple más de 800 años de historia ininterrumpida creando, promocionando y divulgando el conocimiento.»
В школе проводился кортес, который позволял участвовать в административно управленческой жизни разным слоям населения в дополнение к знати.
Далее указом Альфонса X, от 1254 года, был открыт первый кабинет, в который входили: магистр права, декреталии, преподаватели грамматики, библиотекари, физики, врачи, преподаватели логики, органист и консерваторы. Академические звания и зарплаты получали напрямую указом короля и Папы (данная традиция продолжалась в соборе Саламанки до 1830 года)
В этом же году университет получил признание папы Александра IV.
Таким образом, Университет Саламанки стал, наряду с Парижским, Оксфордским и Болонским, одним из первых европейских университетов. Сегодня он единственный испанский университет, продолжающий свою деятельность на протяжении столетий.
Источники:
Университетские Хартии
«Великая хартия Альфонса X мудрого»
В 1263 году Альфонсо Мудрый издал «Siete Partidas», содержащий первый образовательный кодекс такого рода в Европе, в котором, по словам Д'Ирсэ, Раздел II широко посвящен университетам. В этом кодексе Альфонсо (1) разъяснил значение слов «studium»(школа) и «studiumgenerale»(университет); (2)признал союз магистров и студентов как «universitas», а университет как автономную организацию, имеющую право выбирать своего ректора; (3)предоставил скромные пожертвования для выплаты зарплат профессорам и других расходов; (4)уделял особое внимание изучению права; и (5)ввели музыку в учебную программу, что сделало Саламанку, по-видимому, первым европейским университетом, предлагающим музыкальные степени.
(1)TITULO XXXI «DE LOS ESTUDIOS EN QUE SE APRENDEN LOS SABERES, ET DE LOS MAESTROS ET DE LOS ESCOLARES.
De como el rey et el pueblo deben amar et guardar la tierra en que viven poblándola et amparándola de los enemigos, dexicmos asaz complidamente en los títulos ante deste. Et porque de los homes sabios los rcgnos et las tierras se aprovechan, et se guardan et se guian por el consejo dellos por ende queremos en la fin desta Partida fablar de los estudios, et de los maestros et de los escolares que se trabajan de amostrar et de aprender los saberes: et diremos primeramente qué cosa es estudio: et quántas maneras son del: et por cuyo mandado debe seer fecho: ct qué maestros deben seer los que tienen las escuelas en los estudios: et en qué logar deben seer estabKscidos: ct qué previllejo et qué honra deben haber los mae;tros et los escolares que leen et aprenden hi cutianamente: et después fablaremos de los estacionarios que tienen los libros, et de todos los homes et cosas que pertencscen á estudio general.
(2)LEY VI Cómo los maestros et escolares pueden facer ayuntamiento et hermandad entre sí, et escoger tino qiie los castigue.
Ayuntamiento et ' confradias de muchos homes defendieron los antiguos que non se ficiesen en las villas nin en los regnos, porque dellas se levanta siempre mas mal que bien: pero tenemos por derecho que los maestros et los escolares puedan esto facer en estudio general, porque ellos se ayuntan con entencion de facer bien, et son extraños et de logares departidos: onde conviene que se ayuden todos i derecho quando les fuere meester en las cosas que fueren á pro de sus estudios ó amparanza de sí mesmos et de lo suyo. Otrosi pueden establescer de sí mesmos un mayoral sobre todos á que llaman en latin rector^ que quier tanto decir como regidor del estudio, á que obedescan en las cosas que fueren convenibles, et guisadas et derechas. Et el rector debe castigar et apremiar á los escolares que non levanten bandos nin peleas con los bornes de los logares do ficieren los estudios nin entre si mismos, et que se guarden en todas guisas que non fagan deshonra nin tuerto á ninguno, no, et defenderles que non anden de noche, mas que finquen asosegados en sus posadas, et punen de estudiar, et de aprender et de facer vida honesta et buena: ca los estudios para eso fueron establescidos , et non para andar de noche nin de dia armados, trabajándose de pelear ó de facer otras locuras ó maldades á daño de si et á destorbo de los logares do viven : et si contra esto veniesen , estonce el nuestro juez los debe castigar et endereszar de manera que se quiten de mal et fagan bien.
(3)LEY III Qudntos maestros á lo menos deben estar en el estudio general y et d qui plazo les debe seer pagado su salario.
Para seer el estudio general complido quantas son las ciencias tantos deben seer los maestros que las muestren, asi que cada una dellas haya hi un maestro á lo menos: pero si de todas las ciencias non pudiesen haber maestros, ahonda que haya de gramática, et de lógica, et de retórica, et de leyes et de decretos. Et los salarios de los maestros deben seer establescidos por el rey, señalando ciertamente á cada uno quanto haya segunt la ciencia que mostrare et segunt que fuere sabidor della: et aquel salario que hobiere á haber cada uno dellos débengelo pagar en tres veces; la primera parte le deben dar luego que comenzare el estudio, et la segunda por la pascua de Resurrección, et la tercera por la fiesta de sant lohan Bautista.
(4)LEY II En qué logar debe seer establescído el estudio ^ et cómo deben seer seguros los maestros ei los escolares que hi vinieren á leer et aprender.
De buen ayre et de fermosas salidas debe seer la villa do quieren establescer el estudio, porque los maestros qué muestran los saberes et los escolares que los aprenden vivan sanos, et * en el puedan folgar et rescebir placer á la tarde quando se levantaren cansados del estudio: et otrosí debe seer abondada de pan, et de vino et de buenas posadas en que puedan morar et pasar su tiempo sin grant costa. Et otrosí decimos que los cibdadanos de aquel logar do fuere fecho el estudio deben mucho honrar et guardar los maestros , et los escolares et todas sus cosas; et los mensageros que venieren á ellos de sus logares non los debe ninguno peyndrar nin embargar por debdas que sus padres debiesen nin los otros de las tierras onde ellos fuesen naturales: et aun decimos que por enemistad nin por malquerencia que algunt home hobíese contra los escolares o á sus padres non les deben facer deshonra, nin tuerto nin fuerza. Et por ende mandamos que los maestros, et escolares, et sus mensageros et todas sus cosas sean seguros et atreguados en veniendo á los estudios , et en estando en ellos et en yéndose para sus tierras : et esta seguranza les otorgamos por todos los logares de nuestro señorío, et qualquier que contra esto íiciese, tomándoles por fuerza ó robándoles lo suyo, débegelo pechar quatro doblado, et sil firiere, ol deshonrare ol matare, debe seer escarmentado cruamente como home que quebranta nuestra tregua et nuestra seguranza. Et si por aventura los judgadores ante quien fuese fecha aquesta querella fuesen negligentes en facerles derecho asi como sobredicho es, débenlo pechar de lo suyo et seer echados dos de los oficios por enfamados: et si maliciosamente se movieren contra los escolares non queriendo facer justicia de los que los deshonrasen, ó feriesen o matasen , estonce los oficiales que esto ficiesen deben seer escarmentados por alvedrio del rey.
LEY VIII Qpié honras deben haber los maestros^ et señaladamente los de las leyes.
La ciencia de las leyes es como fuente de justicia, et aprovéchase della el mundo mas que de las otras ciencias ; et por ende los emperadores que ficieron las leyes otorgaron previllejo á los maestros dellas en quatro maneras: la primera es que luego que son maestros han honra de maestros et de caballeros, et Uámanlos señores de leyes: la segunda es que cada que el maestro de derecho venga ante algunt juez que esté judgando, débese levantar á él, et sainarle et rescebirle á seer consigo; et si el judgador contra esto ficiese, ponel la ley por pena que le peche tres libras de oro: la tercera es que los porteros de los emperadores, et de los reyes et de los príncipes non les deben tener puerta cerrada nin embargarles que non entren ante ellos quando meester les fuere, fueras ende á las sazones que estudiesen en grandes poridades, et aun estonce débengelo decir como están tales maestros á la puerta, et preguntarles si los manda acoger ó non : la quarta es que los que son sotiles et entendudos, et que saben bien mostrar este saber, et son bien razonados et de buenas maneras, et que han veinte años tenido escuelas de las leyes, deben haber honra de condes. Et pues que las leyes et los emperadores los quisieron tanto honrar, guisado es que los reyes los deban mantener en aquella misma honra: et por ende tenemos por bien que los maestros sobredichos hayan en todo nuestro señorío las honras que desuso deximos, asi como la ley antigua lo mando. Otrosi decimos que los maestros sobredichos et los otros que muestran sus saberes en los estudios ó en la tierra do moran de nuestro señorio, que deben seer quitos de pecho, et non son tenudos de ir en hueste nin en cabalgada, nin de tomar otro oficio sin su placer.
(5)LEY I Qué cosa es estudio, et qudntas maneras son del, et por cuyo mandado debe seer fecho.
Estudio es ayuntamiento de maestros et de escolares que es fecho en algunt logar con voluntad et con entendimiento de aprender los saberes: et son dos maneras délj la una es á que dicen estudio general en que ha maestros de las artes, asi como de gramática, et de lógica, et de retorica, et de arismética, et de geometría, et de música et de astronomía, et otrosí en que ha maestros de decretos et señores de leyes: et este estudio debe seer establescído por mandado de papa, ó de emperador o de rey. La segunda manera es á que dicen estudio particular, que quíer tanto decir como quando algunt maestro amuestra en alguna villa apartadamente nte á pocos escolares; et tal como este puede mandar facer perlado lado d concejo de algunt logar.
Вывод: Выше приведенный материал из хартии Альфонса Х свидетельствует нам о структуре университета Саламанка, так же он говорит о правах и обязанностях, которые имеют как студенты (estudius) так и преподаватели (Maestros), но самое главное это то, что университет является автономией. Студенты и учителя имеют право избирать себе наказания и лектора, который будет руководить учебным заведением. Данная хартия действовала до конца средневековья.
Библиография:
· Рашдалл, «Университеты Европы в средние века», изд. fm powicke and ab emden, 3 т. (новое издание Оксфорда, 1936 г.).
· d'irsay, Histoire des université s françaises et é trang è res des origines à nos jours, 2 т. (Париж, 1933–35)
· Pozo, Lexikon für Theologie und Kirche, изд. Дж. Хофер и К. Ранер (Фрайбург, 1957 – 65) 9:256 – 258; Fuentes para la historia del metodo teol ó gico en la Escuela de Salamanca (Гранада, 1962), т.1.
· Март И н Эрнандес, La Formaci ó n Clerical en los colegios universitarios españ oles (Витория, 1961).
· Urbano gonz Á lez de la calle и a. huarte y echenique, Constituciones de la Universidad de Salamanca, 1422 г. (Мадрид, 1927 г.).
· sala balust, изд., Constituciones, estatutosy ceremonias de los antiquos colegios seculares de la Universidad de Salamanca (Мадрид, 1962–63 ), т. 1–2.
Источник: Las siete partidas del rey Don Alfonso el Sabio
В 1218 году король Леона Альфонс IX объединил в университет сеть школ Саламанки, занимавшихся в основном изучением Святого Писания и канонического права. Королевский указ начал привлекать в Саламанку ученых со всей Испании и из соседних стран, в частности из Италии и Франции. Испанские короли прекрасно осознавали необходимость государства в административных чиновниках, юристах, представителях интеллигенции, которые могли бы поддержать зарождающуюся идею сильной королевской власти. Была заинтересована в наличии образованных людей и католическая церковь, поэтому она также способствовала созданию университета. С самого начала большинство профессоров и студентов принадлежали клиру. Влияние католической церкви заключалось еще и в том, что без папской буллы не было статуса университета, то есть estudios generales (всеобщих обучений). Университет Саламанки приобрел важное значение и для короля, и для церкви, а столпами его стали факультеты права и теологии.
Фернандо III Святой в 1243 году подтвердил указ своего предшественника Альфонса IX об образовании университета в Саламанке. Король Альфонс X Мудрый упорядочил этот документ и расширил его в 1254 году. При этом он опирался на благословление папы Римского Александра IV. Папа предоставил в 1255 году университету в Саламанке титул etudios generales. Этот титул ставил Саламанкский университет на один уровень с университетами Парижа, Болоньи, Оксфорда. В этот период, в XIII веке, происходит культурный расцвет Европы. Еще далеко до эпохи Ренессанса, однако постепенно возрождается наследие Аристотеля, медицина Галено и Гиппократа, труды Авиценны. Средневековая наука пополняется произведениями по геометрии, географии, астрономии, переведенными с арабского. Саламанка была одним из центров этого культурного подъема и собирала лучших ученых со всей Испании.
Завершение Реконкисты в конце XV века, эпоха Католических королей ознаменовали собой расцвет Испании. Покровительство Изабеллы и Фердинанда университету Саламанки выражалось и в значительной финансовой помощи, и в окончательном утверждении за университетом статуса ведущего в Испании. Университет развивался, и к концу XVI века в Саламанке насчитывалось 70 кафедр, среди которых выделялись кафедры: права, теологии, медицины, логики и философии, риторики, грамматики, древнегреческого, латинского, древнееврейского и халдейского языков, астрологии и музыки. Именно тогда в университете работал знаменитый испанский философ и теолог Фрай Луис де Леон. Он перевел на кастильский язык "Песнь Песней" Соломона, за что был наказан инквизицией. Отбыв тюремное заключение, он возвратился в Саламанку, где продолжал работать до конца жизни. Он высказывал новаторские для его времени мысли о равенстве людей. "Все души сделаны из одного материала", - писал Луис де Леон.
XVIII век - эпоха Просвещения. В Испании реформаторская деятельность Карлоса III затронула и Саламанкский университет. Целью реформ было ослабление влияния церкви в университете и рост авторитета королевской власти. Такое направление соответствовало духу Просвещения, главным символом которого стала абсолютная монархия. Впервые были разработаны учебные планы, упорядочена государственная система контроля над высшим образованием. Появились цензоры, кураторы университета, ответственные за финансовое обеспечение. Университет из автономного организма превращался в часть централизованной государственной машины. Эти начинания просвещенного монарха были завершены в период правления партии либералов во второй половине XIX века. Теология окончательно покинула университетские аудитории, а сам университет перешел под начало государственного управления.
В виду довольно сильного сходства организационной структуры средневековых Саламанского и Болонского университетов, но при этом недостаточности в количестве источников информации, рассказ пойдёт в связке с информацией о Болонском университете.
Неоспоримое болонское влияние прослеживается и в структуре идеального университета. (estudio general) - совокупность специализированных школ — цивильного и канонического права, а также «свободных искусств» (с возможной более узкой специализацией в области грамматики, логики, риторики, арифметики, геометрии, музыки и астрологии (астрономии)). Это вполне соотносится с данными документов из Болонского университетского картулярия, касающимися основания отдельных школ-студиумов — основных структурных элементов болонского studium generale, сообщества школ такого рода. В Болонье начала XIII в. учреждение новых студиумов уже не являлось частным делом профессоров; оно подлежало утверждению городскими властями и должно было происходить во дворце коммуны, где глава вновь основываемой школы перед лицом судьи, представлявшего болонского подеста, и в присутствии свидетелей торжественно клялся неукоснительно соблюдать соответствующие положения коммунальных статутов. и. Как и в Болонье, в Кастилии и Леоне именно со школ-студиумов и начинался университет, факультетами которого они становились; в частности, папские документы содержат информацию о севильском студиуме, где преподавались латинский и арабский языки, а также о кордовском, где изучались «искусства» (в том числе — музыка), каноническое и, возможно, цивильное право.
Однако отдельной школой все могло и закончиться: как известно, ни Севилья, ни Кордова до конца Средних веков в конечном итоге так и не превратились в университетские центры. Там же, где этого не происходило — и прежде всего в самой Болонье, — уровень школы-студиума оставался ключевым, ведь, собственно говоря, школы и были университетом. Все, что возникало на уровне управления studium generale в целом, представляло собой не более чем самоуправляющуюся структуру — университетскую корпорацию как таковую. Все главные проблемы решались на уровне школ; на долю университета-universitas изначально оставались вопросы скорее гармонизации, чем унификации норм академической жизни в той мере, в которой это было необходимо; тот факт, что до середины XIII в. университет обходился без статутов, показателен сам по себе.
Сказанное в полной мере поясняет причины, по которым система управления идеальным университетом, кажется скорее намеченной, чем детально прописанной, а четко отделить профессиональных» управленцев от представителей академического сообщества, избранных на общественных началах, порой практически невозможно.
Так, упоминаесят о «представителях» (mensajeros) профессоров и студентов, которым гарантируется особая защита и с которых запрещается брать залоги или задерживать их за долги. Содержание еще одного закона позволяет уточнить эту информацию, поясняя, о какого рода mensajeros идет речь. Оказывается, в данном случае подразумевается классный надзиратель — педель. В его обязанности входит в первую очередь распространение всякого рода официальной информации, касающейся праздников, продажи книг, организации их копирования в конкретных стациях (лавках стационариев), мест и времени проведения общих собраний, а также экзаменов на получение степени магистра. При этом никакой информации о формах ответственности педеля за выполнение его функций, а также о способах вознаграждения за исполнение его обязанностей не сообщается. Очевидно, что решение всех этих вопросов законодатель оставлял либо за главой школы, по поручению которого иногда действовал педель, либо — главным образом! — за студенческой корпорацией (universidad), должностным лицом которой педель и являлся. Как и в Болонье в ранний период истории alma mater studiorum, именно студенческая корпорация олицетворяет университет в целом. Показательно, что составители «Семи Партид» не используют термин universidad для обозначения преподавательских сообществ, предпочитая в более общем виде именовать их «братствами» (hermandat), хотя речь несомненно идет об universitas в самом широком смысле. Закон, специально посвященный студенческим и преподавательским «братствам», подчеркивает их основополагающую роль при решении вопросов, представляющих общий интерес. Отдельное внимание уделяется проблеме старшины — ректора — и регламентации его полномочий. Из текста закона явствует, что последние касались, по преимуществу, вопросов дисциплины; ректору полагалось: «наказывать студентов, дабы они не создавали группировок и не устраивали драк ни вместе с студентами из разных мест, ни между собой. И чтобы следили за тем, чтобы по отношению к членам корпорации не допускалось бесчестных и беззаконных действий. Надлежало также следить, чтобы никто не расхаживал по ночам, но все отдыхали на своих местах на постоялых дворах и предавались исследованиям, и учебе, и добродетельной и честной жизни». При этом, однако, право привлечения студента к ответственности за уголовные преступления сохраняется за судьей.
Уже рассмотренная выше информация позволяет расширить круг полномочий ректора, добавив к ним те, которые касались назначения на должность стационария и организации надзора за его деятельностью. Упомянутый стационарий также должен быть причислен к должностным лицам университета, и на этом информация о составе университетской администрации исчерпывается.
саламанкская universitas в 1255 г. получила право присваивать ученые степени и сполна пользовалась этим правом. Именно она, обладавшая всеми признаками юридического лица, включая право на обладание собственной печатью, раз за разом обращалась к Папе с просьбой о предоставлении каноникатов, пребенд и бенефициев своим конкретным членам, таковых не имеющим, но обладающим правом на получение вознаграждений за преподавательскую деятельность или на материальную помощь на время учебы; и Папы нередко шли навстречу таким просьбам. Наконец, именно корпорация-universitas, статуты которой впервые упоминаются в доступных мне папских документах в 1393 г., назначала и контролировала деятельность ректоров, которых изначально было не менее двух и которые неизменно фигурируют в одном ряду с магистрами и студентами — полноправными членами той же копрорации. Вместе с тем, однако, тесная связь Саламанкского университета с папским Римом (а позднее — с Авиньоном) предопределила появление ряда должностей, не упоминаемых в «Семи Партидах»; все эти должностные лица назначались либо непосредственно Папой, либо (по его поручению) папскими легатами или епархиальными властями Саламанки. Судя по актовому материалу, к числу таковых относились старший магистр (magister scholarum), представитель Папы, ответственный за присвоение ученых званий выпускникам университета, впервые упоминаемый в 1255 г., а также схоластик (scholasticus), клирик диоцеза, которому поручался надзор за школами в епархии и соответствующими бенефициями и пребендами. Добавлю также, что на рубеже XIII–XIV вв. появились первые сведения о канцлерах университета, ответственных за ведение университетского делопроизводства, однако в доступных мне документах эта должность не упоминается, и потому я ограничусь ссылкой на данные В. Бельтрана де Эредиа.
Папа Александр IV пожаловал местной университетской корпорации право присваивать ученые степени, с их обязательным признанием всюду, кроме Парижского и Болонского университетов. Начиная с этого времени папские регистры упоминают о соответствующих процедурах многократно: экзамены на получение ученой степени сдаются по цивильному и каноническому праву, богословию, а также «искусствам». Причем добиться права допуска к ним с течением времени оказывалось все сложнее: неоднократно встречаются упоминания о соискателях, к моменту получения степени уже имевших педагогический стаж три-пять лет и более.
1) Привилегия папы Александра IV университету в Саламанке (ИСТОЧНИК)
(1255) Александр 12, епископ, раб рабов божьих, своим возлюбленным сыновьям университета магистров и школяров в Саламанке, привет и апостольское благословение. Мы считаем совершенно правильным и достойным, чтобы те, кто возделывает ежедневными занятиями поле познания в поисках жемчужины науки, получали радость, находя у нас расположение и милостивое внимание к их просьбам. И поскольку они будут чувствовать поддержку апостольского расположения, их деятельность будет более свободно следовать по намеченному пути. Как мы уразумели из вашего послания, часто случается, что лицам, которые прошли испытание и получили одобрение в университете Саламанки, несмотря на то, что они подготовлены к тому, чтобы учить на любом факультете, без достаточных оснований не разрешается учить, где-либо в другом месте, если только они не подвергаются новому экзамену. [53] Для того чтобы они не подвергались экзамену так часто, как только им случается учить где-либо в другом месте, вы взываете к апостольской доброте и просите позаботиться о вашем спокойствии в этом. Поэтому мы, преклонив слух к мольбам нашего дражайшего сына во Христе, прославленного короля Кастилии и Леона, а также и к вашим просьбам, разрешаем настоящей грамотой вам и вашим преемникам: после того как магистры и школяры на любом из факультетов университета в Саламанке получат разрешение обучать на основании имеющего законную силу предшествующего экзамена, они получают право учить в любом университете, исключая Париж и Болонью, без каких-либо дальнейших экзаменов и противодействия кого бы то ни было на том факультете, на котором они уже подверглись экзамену в Саламанке.
2) В Саламанкском университете учился еще один будущий завоеватель — уже Мексики — Эрнан Кортес. И в Саламанке же родился еще один известный конкистадор — Франсиско Васкес де Коронадо. А вот выпускник Франсиско де Витория стал одним из первых защитников индейцев. Благодаря его прогрессивному мышлению Саламанкский университет стал колыбелью международного права.
3) Статистика:
1. Средний возраст студентов составлял от 30 до 35 лет.
2. Около 30% студентов изучали на теологию, больше 40% были на факультете права, больше 30% были на гуманитарных факультетах и остальные % были на остальных факультетах.
3. В период с 1348 по 1449 гг. студенты были в основном из близлежащих городов и не выходили за рамки Кастилии и Леона. В период с 1449 по 1526 гг. количество студентов увеличилось, но все они были либо из Испании, либо из принадлежащих Испании территорий (Нидерландов, Милана, Сицилии) и некоторое количество студентов из дружественной Португалии.
4) Студенческая жизнь:
Университетское сообщество всегда отражало особенности социальной среды, в которой существовало, которой подпитывалось и чьи ценности отчасти принимало. Изначальная ориентация на монашеский идеал, сопряженный с принципами духовной концентрации, самоотречения, духовно-интеллектуальной иерархии, скорее, чем социальной, неизбежно сосуществовала в университетской корпорации с реалиями внутренней жизни, определявшимися социальным контекстом времени и места. В университете все вместе и каждый по отдельности принадлежали одной корпорации, пользовались её привилегиями, под-
чинялись её уставам, и при этом каждый ее член имел определенную позицию в цеховой иерархии, не всегда обусловленную лишь уровнем мастерства в ремесле учебы и обучения. Уставы коллегий одного из старейших европейских университетов — Саламанкского, протоколы его ученых советов, королевские распоряжения, инспекторские отчеты являются источниками, красноречиво свидетельствующими о колоритном и далеко не однородном стиле жизни самой многочисленной его составляющей — студентов Саламанки. Отметим также, что золотой век Саламанкской школы совпал с появлением и расцветом в Испании жанра плутовского романа, внесшего очевидную лепту в формирование образа студента и студенческой жизни крупнейших испанских университетов ХV! в, Кричащего, дерущегося, играющего в кости и карты, щеголяющего
в модной одежде, легко вступающего в конфликты с представителями закона — этого студента привлекает не столько университет как таковой, сколько развлечения и соблазны городской жизни. Именно этот яркий типаж превращает всю историю студенческой жизни в историю скандальную, где бесконечные проделки плутоватых школяров перемежаются картинами гротескно беспросветных условий их существования. На таком фоне бледным и неинтересным выглядело бы
повествование о прилежном студенте, с одинаковым усердием исполняющем свои академические и религиозные обязанности и чей день равномерно распределен между часовней, аудиторией, приемом пищи и сном. В Саламанке на берегу Тормеса навеки изваяна трогательная фигурка Ласарильо — собрата плута Паблоса и их многочисленных прототипов — беспутных школяров, бродяг, недоучившихся студентов.
Среди различных социальных групп весьма немногочисленной вуниверситете была представлена высшая аристократия Испании. Старшие сыновья в этом кругу обычно получали домашнее воспитание, учиться отправляли младших. В некоторых семьях все же сложилась традиция получать именно университетское образование, но в основе этого лежал не интерес к какой-либо профессиональной деятельности, а стремление получить определенный уровень культуры.
Испанская аристократия чаще всего поступала в университеты Саламанки и Алька-де-Энарес как в силу их наибольшей известности, так и из-за высокой репутации их преподавателей в ХV в.
Благодаря своим Старшим коллегиям Саламанкский, весьма демократический по характеру университет, обретает в ХV в. определенный аристократический дух. Благородные персоны записывались в университет по отдельным спискам, и именно из числа этих студентов обычно выбирали ректоров. Ярким представителем студенческой аристократии является Гаспаре, будущем графе Оливаресе, знаенитом фаворите Филиппа Этот студент жил в снятом для него доме с многочисленной прислугой. В его распоряжении были наставник, гувернер, обучавший его латинской грамматике, восемь пажей, три комнатных слуги и прочее. То есть в целом 24 человека. Слуга Дона Гаспара должен был занимать для него местов аудитории, как это делали те, кто находился в услуже-нии у богатых студентов. Передав это место своему господину, слуга так-же слушал лекцию, чтобы в конце ее забрать книги, тет-радь и письменные принадлежности.
Другие слуги вместе со своими собратьями, такжевовлеченными в занятия своих господ, обычно ожидаливо внутреннем дворе, когда после окончания утреннихзанятий прозвучит университетский колокол, возвещаячас обеда,
Хорошо знавший Саламанку, сам ее бывший студенти даже ректор, Дон Энрике обращает внимание сына навесьма важные детали. Так, за столом, по его совету. неследовало злоупотреблять местной водой, ибо, несмотряна ту тщательность, с какой Альфонс Мудрый выбиралкогда-то место длябудущего университета, руководствуясь требованиями к его гигиеническим условиям, водаблагородного города Саламанки была не совсем хорошадля студентов. Недаром говорилось, что Саламанка быламестом, «где кувшин воды обычно разрушал человека»,Впрочем, благородному и хорошо опекаемому студенту едва ли следовало особо опасаться попасть в подобную ловушку; благодаря предусмотрительности его отца,снабдившего его собственной кухней, юный Оливаресбольше пил хорошее вино, чем воду, и хлеб ему не при-носил никакого вреда, каким бы белым и хорошо испеченным он ни был. Вернувшись домой из университета после утренних лекций, в 11 часов зимой и в 10 часов летом следовало накормить слуг, а Дону Гаспару — заняться игрой в крокет или кегли. Согласно обычаю преподаватель, закончив занятие на кафедре, ановилсярядом с одной из колонн внутреннего дворика, чтобы ответитьна вопросы, которые после его объяснений могли задавать ему студенты. После этого возврашались домой и полдничали, «Ко-да пробъет шесть вечера, следует обратиться к занятиям,которые длятся три часа, до девяти вечера. В это времязанимаются повторением тех уроков, что дают наибольшую пользу. Прочие достаточно иметь написанными;каждый день запоминать по шесть начал оттуда, с их зак-лючениями, и в конце года это очень пригодится тому,кто будет повторять их много раз».
После ужина следует побеседовать с прислугой, по-молиться со своим гувернером или наставником и ранолечь спать.
Порядок в доме богатого студента поддерживалсяцелым штатом прислуги — одни отвечали за покупку одеж-ды и содержание её в приличном виде, другие — за по-купку съестного и приготовление пищи, третьи — за вы-езд, для чего содержались у Дона Гаспара целых три мула(притом, что уставы Саламанки предусматривали длястудентов только пешее передвижение по городу!).
В этих отцовских «Наставлениях» юному графу Оли-варесу схематически расписана повседневная учебная
жизнь примерного и хорошо обеспеченного студента. Разумеется, жизнь большей части саламанкского студенчества не укладывалась в столь определенные рамки благополучной добродетели.
Если немногочисленные представители знатных семей проживали с прислугой в собственных или снятыхдля них домах, то студенты более скромного происхождения находили приют в домах университетских преподавателей.
Значительную часть студентов Саламанки составляли те, кто стремился с помощью университетского образования найти достойное место в жизни. Для многих это было единственным способом подняться по социальной лестнице, сделать карьеру или хотя бы удержаться наплаву. Здесь пытались обрести себя выходцы из самыхразных социальных слоев — от мелкого дворянства, муниципального чиновничества до детей крестьян. Встречались среди них любители риска, мошенники, искателиприключений, различного рода странники. В целом обустройство жизни небогатых студентов в Саламанке происходило по-разному.
Если немногочисленные представители знатных семей проживали с прислугой в собственных или снятых для них домах, то студенты более скромного происхождения находили приют в домах университетских преподавателей. Это были «пупилос» (пансионеры), жившие в доме своего учителя, «пупилеро» (хозяина пансиона).
В 1538 г. в Саламанке были разработаны специальные предписания, которые предусматривали условия содержания студентов в воспитательно-покровительственном режиме в пансионах. Такое покровительство доверялось определенному бакалавру в отношении нескольких студентов,которые проживали в его доме, и в отношении коих он осуществлял функции отца и учителя, отвечая за их обучение, воспитание, питание, религиозность, мораль и поступки. В среднем в таких пансионах проживало от 5 до 8 студентов, хотя их могло быть и меньше и несколько Больше. Бакалавр должен был отмечать по утрам подъем и готовность студентов к утренним лекциям, будить нерадивых, а вечером — следить, чтобы все усердно занимались, для чего обязан был выдавать каждому по свече накаждую ночь с продолжительностью горения не менеетрех часов.
На ночь двери пансиона закрывались зимой — в 6 ча-сов вечера, летом — в 9, и открыть их можно было послэтого часа лишь в исключительных случаях.
Женщинам запрещалось появляться в пансионах, илишь с разрешения канцлера университета можно былонанимать служанок в дома, где проживали студенты. Неплохим, по материалам проверок и свидетельствамсамих студентов, было и питание в этих заведениях. Бакалавры обязаны были давать каждому своему студентупо фунту баранины ежедневно, а также приправленныйспециями хлеб. На обед подавали фрукты, овощной супи блюдо из мяса. Знаменитая олья на самом деле былатрадиционным и наиболее распространенным блюдом на всём Пиренейском полуострове как для идальго, так и для крестьян. Ужин также начинался с фруктов, салата. Затем подавали рыбу, мясо или птицу. Студенты получали также десерт на обед и на ужин в виде фруктов, орехов, рисовой каши.
Обедали и ужинали за общим столом, бакалавру пред писывалось принимать пищу вместе со своими воспитанниками. При этом скатерти полагалось менять дважды в неделю. Число официально инспектируемых пансионов во второй половине ХVI в. составляло в среднем 15, хотяпозднее, в силу ослабления контроля со стороны университета, появилось немало пансионов, открывавшихся безо всякой лицензии.
Для некоторых бакалавров содержание школяровбыло способом зарабатывания денег на оплату собствен-ного обучения на высших факультетах — теологическом,юридическом, медицинском.
Стоимость и качество проживания в пансионах небыли одинаковыми во всех случаях, но в целом этот типобустройства студенческой жизни в Саламанке предназначен был для выходцев из состоятельных семей.
Большее число студентов предпочитало селиться поодиночке или группами, договариваясь с хозяином домао предоставлении комнаты и обслуживании. Последнеесостояло в стирке одежды, уборке помещения, приготовлении пищи. Покупали продукты сами студенты, Онимогли питаться также в дешевых трактирах и тавернах.Такие студенты именовались «камаристами» и платилизначительно меньше за проживание, чем их товарищи впансионах. Помимо дешевизны такое обустройство от-личалось также большей свободой для студентов, хотя излоупотреблений со стороны хозяев встречалось здесьнемало. Последние охотно чистили карманы постояль-цев, оставляя грязными их комнаты, и постоянно обсчи-тывали их как в деньгах, так и в продуктах.
Значительно хуже жилось в университете той катего-рии студентов, которая именовалась «капигорронес» (ониносили плащи и скромные шапочки, по которым их лег-ко было отличить). Кто-то из этих бедных студентов при-служивал своим состоятельным собратьям, занимая поутрам места в аудиториях, выполняя самые различныеих поручения. Кто-то зарабатывал на учение перепискойкниг и манускриптов.Этих студентов спасали бесплатные монастырские
супы и даже милостыня, В материалах университетскихинспекций конца ХУТ в. отмечается необходимость зап-рета студентам просить подаяние на улицах города, чтосвидетельствует о распространенности этого явления вСаламанке.
С целью помощи нуждающимся студентам в ХV в.вИспании возникают университетские коллегии. В ХVI в.число их стремительно растет, коллегии переживают пе-риод своего наивысшего расцвета. Среди этих заведенийособое место занимали старшие коллегии, отличавшие-ся особыми привилегиями, королевской и папской про-текциями. Из шести старших коллегий, существовавшихна территории Испании (все они находились в Кастилии), были основаны в Саламанкском университете. Доступ в старшие коллегии был ограничен определенными условиями. Их членами могли стать, по меньшеймере, бакалавры одного из главных факультетов универси-тета, отвечавшие высоким моральным требованиям. Безуп-речный образ жизни, соответствие идеалу старого христианина (противовес вновь обрашенным), статус законнорожденного и бедного студента позволяли надеяться на получение стипендии в этих престижных центрах.
Именно старшие коллегии обладали определеннымрезервом стипендий для претендентов, сочетавших в себеразнообразные положительные качества. Учитывалисьпри этом интеллектуальные, моральные, физические иматериальные данные, а также регион происхождениякандидата. Теоретически посредственности в такие колегии путь был закрыт. Жизнь в коллегиях отличалась большей строгостью и дисциплиной, чем в пансионах. Изначально отцы основатели придерживались идеала монашеского служениизбранной стезе: требования целомудрия, бедности ипослушания были обязательными для членов коллегий.Течение повседневной жизни строилось на смирении идисциплине, что проявлялось в распорядке дня, церков-ных службах, чтении текстов священного писания, бла-гословлении пищи. Распорядок дня, строгие ограничения и дисциплина,молитва и часы занятий, праздники коллегии, скромнаяодежда, правила приема пищи, запрещение игр - все вос-производилоатмосферу монашеского сообщества, В старшие коллегии недопускались женатые или помолвленные молодые люди. В случаеобнаружения подобного скрытого факта виновный изгонялся из колле-гии. Не разрешалось заводить подружек в городе или егоокруге, за чем было предписано строжайшим образомследить ректору.
Строго наказывалось богохульство, не разрешалосьносить оружие, дорогую одежду, танцевать, браниться ©товарищами. Внутри коллегий не дозволялось говоритьиначе, чем на латыни, и, чтобы выйти из них, стипенди-аты должны были всегда находиться в сопровожденииколлегиала или слуги.
Члены коллегии из своей среды выбирали своего рек-тора и голосованием — стипендиатов на занятие вакантных мест, Эти претенденты должны были быть молоды -ми людьми старше 18 лет, с проявленными способностя-ми к учебе, обладающими хорошими качествами, бедно-стью и чистотой крови. Нельзя было выбирать более одно-го раза из одной и той же семьи и даже, иногда, из одногои того же города.
Каждый новый член коллегии, давая клятву подчинения ректору и уставу, получал взамен определенные пра-ва — на комнату, одежду, пищу, помощь в случае болезни,экономическую поддержку для получения образования,
Образ жизни членов старших коллегий был отличи-тельным знаком избранной группы лиц, предназначени-ем которых становились высшие церковные и государ-ственные должности в стране. Члены коллегии должны были четко следовать ус-тановленному распорядку жизни и выполнять опреде-ленные обязанности. День начинался с удара колокола впять утра летом и в шесть — зимой. Уставы некоторых коллегий предписывали ректору лично обходить все комнаты и проверять, все ли поднялись и готовятся идти на занятия.
Утренняя служба собирала членов коллегии и была обязательной для всех. Наказанием за отсутствие на ней служило лишение пиши в течение всего дня.
Совместное принятие пищи было также характерной чертой повседневной жизни старших коллегий. Обедали и ужинали в столовой, устроенной по образцу монастырских трапезных. Здесь все члены коллегии собирались дважды в день — до полудня и вечером, от 5 до 10 ч, в зависимости от времени года. Питание, столь важныйкомпонент повседневной жизни, было детально регламентировано уставами коллегий — от порядка закупки и хранения продуктов, их видов и количества до правил поведения за столом.
Ежедневный рацион состоял в основном из мяса — баранины или говядины, хлеба и вина с водой. К мясу иногда добавляли некоторое количество овощей, фруктов и сыра. В дни поста подавали лишь рыбу и яйца. Зато в праздничные дни порции удваивались или подавалось несколько блюд.
Как отмечает М.А. Собалер Секо, питание в коллегиях, где в обычные дни непременно подавали мясо, отличалось от рациона обычных горожан и испанцев в целом. По мнению А.М. Карабиас Торрес, то, что предлагала своим членам старшая коллегия, было вполне достаточным не только по калориям, но и ло необходимым для жизни компонентам. Причем даже в избытке, если учесть огромное число праздничных дней, когда, согласно уставам, рацион возрастал.
Размеренное течение повседневной жизни менялось в праздничные дни, каковыми были церковные праздники, праздники коллегии, университета и города. Всем членам коллегии предписывалось участвовать в религиозных службах, процессиях. Принадлежность к Старшей коллегии подчеркивалась одеждой ее членов. Изначально она напоминала одеяния духовных лиц. Запрещалось использовать шелк, бархат, атлас. Темная сутана из грубого сукна, мантия, берет, простые башмаки выделяли членов старших коллегий в толпе горожан. Между собою члены различных коллегий могли различаться цветом одежд и перевязи, отличительного знака стипендиата коллегии. В Саламанке бурую перевязь поверх бурого плаща. Оттенки одежд также различались в зависимости отученой степени члена коллегии. В праздничные дни, вовремя торжественных университетских актов доктора,лиценциаты, бакалавры одевались в соответствии со своим статусом.
По замыслу основателей, стиль жизни старших коллегий во многом напоминал монастырский. С обязательными ежедневными религиозными службами и участием в них студентов. Все члены коллегии как минимумдважды в год и причащались. За этим следил ректор, и уклоняющихся ожидало изгнание из без права на прощение. Религиозное усердие возрастало в моменты драматические и неизбежные. Болезнь, смерть, погребение члена коллегии — столь же неотъемлемые события повседневной жизни.
В случае смерти торжественные похороны совершались за счет коллегии и при ее участии. После погребения проводились заупокойные службы по числу членов коллегии, каждый из которых должен был отслужить мессу за упокой души своего товарища.
Осознание принадлежности к коллегии пронизывало само существование его членов не только в период обучения, но и в последующей жизни. Понятие защиты чести коллегии распространялось также и на отдельных ее членов; запрещалось покушаться на честь товарища, его репутацию, предосудительным считалось неуважительное отношение друг к другу. Члены коллегии давали клятву подчиняться её ректору, соблюдать ее устав и клялись защищать и беречь всю свою жизнь честь, состояние, свободу и превосходство своей коллегии.
Жизнь членов старших коллегий, безусловно, отличалась от жизни остальных членов университета. Она была строго регламентирована каждодневно, в течение года и всех лет обучения. Это было обусловлено.как высоким общественным предназначением подобных учебных заведений, так и логикой сохранения жизнеспособности и своеобразия самого института. Вместе с тем реальная повседневность зачастую была далека от идеала, выстраиваемого уставами коллегий или планами их основателей. В скандальной истории средневековой повседневной жизни, столь известной по свидетельствам современников, где студенты шумно веселятся и распутничают, поют и играют в азартные игры; бродят по городу днём и ночью, хвастают модной одеждой, ведут себя компрометирующе по отношению к горожанам, носят оружие и даже применяют его на деле, —в этой истории члены коллегий — далеко не главные персонажи, но вполне реальные и живые,
Любопытен фрагмент автобиографии одного профессора Саламанкского университета, который приводит Х. Гарсия Меркадаль: «Я начал труд, который именуется высшим обучением и жизнь члена коллегии, ужасно недовольный и раздраженный, потому что мне хотелось подольше задержаться с волчком и трещоткой. Мне казалось, что было еще очень рано делать из меня мужчину и запирать в меланхолию того домины... Желание моих родителей и поддержка клирика ректора предназначили меня к изучению философии... я начал учиться, небрежный и не такой робкий, ибо уже считал себя свободным от наказаний, хозяином своей воли и абсолютным господином своих действий и сумасбродств.
Я приходил поздно и нелодготовленным на лекции, относился без внимания к урокам, резвился и смеялся со своими товарищами, прикидывался шутом и вел себя бесстыдно с новичками, и занимался мошенничеством, бесстыдник и балагур со всеми, не принимая серьезности преподавателя...
Погруженный в досуг и скандальные волнения, и оставшись лишь с обязанностью ассистировать на кафедре риторики, что было условием моей стипендии, я остался в коллегии, страдая и терпя сожаление и уважениек моим бедным родителям. В этом искусстве я не продвинулся дальше свободы мочь выходить из дому и некоторой пользы, которую моему здоровью дало это упражнение.
Был такой профессор доктор Дон Педро де Саманьего де ла Серна. Те, кто знал маэстро и пытался быть учеником, могут предположить, чему он мог меня научить, и чему я мог у него научиться. Помню, как он читал мне иещеё двоим членам коллегии по одной кастильской книге и однажды утром по дороге в университет потерял ее. Он развесил несколько объявлений, предлагая хорошее вознаграждение тому, кто ему ее возвратит. Книга так и не обнаружилась, из-за чего мы остались без науки и без маэстро, занимая кафедральный час ненужными и даже бессмысленными разговорами, новостями и зубоскальством». Материалы заседаний ученых советов Саламанки, Алькала свидетельствуют о далеко не безупречном поведении студенческого избранного меньшинства.
Впрочем, в отношении старших коллегий не столько дерзость молодости наносила урон идеалу их жизненного устройства. Со временем это устройство все больше утрачивало сходство с изначальными принципами и все меньше соответствовало уставам отцов-основателей. Исчезалитакие важные характеристики старших коллегий, как ихпредназначение для бедных, распределение стипендий впользу наиболее достойных, достаточные ресурсы для при-юта своих членов. Из повседневной жизни уходила практика совместной трапезы, строгость в одежде, нарушалисьпринципы затворничества и требование непременного проживания в коллегии.
Старшие коллегии превращались в центры роскошии помпы, утрачивая свое изначальное предназначение —служить поддержкой бедных талантливых студентов.
В целом очевидно, что жизнь вне стен университетских коллегий даваласаламанкским студентам большую
свободу, но вместе с тём порождала больше проблем,которые им самим приходилось решать. Пансионы в этом смысле призваны были целесообразно обустроить студенческий быт, но из-за дороговизны были недоступны большинству, а были доступны только выходцем из состоятельных семей.
Литература и источники:
1. Beltran de Heredia V. Cartulario de la Universidad de Salamanca. Salamanca, 1970.
2. Sala Balust L. Constituciones, Estatutos y Ceremonias de los Antiguos Colegios Seculares de la Universidad de Salamanca. Salamanca, 1966.
3. Fuente V. de la. Historia de las universidades, colegios y demas centros de ensenanza en Espana. 4 vols. Madrid, 1884-1889.
4. Carabias Torres M. Colegios Mayores: Centros de poder. V. Il. Salamanca, 1986.
5. Garcia Mercadal J. Estudiantes, sopistas y picaros. Madrid, 1954.
6. Sobaler Seco M. de los Angeles. Los colegiales mayors de Santa Cruz (1484-1670): una elite de poder. Salamanca: Europa, Artes graficas, 1987.
7. Febrero Lorenzo M.A. La pedagogia de los Colegios Mayores en el Siglo de Oro. Madrid, 1974.
8. Rodriguez-San Pedro Bezares. Vida estudiantil cotidiana en la Salamanca de la edad Moderna // Miscelanea Alfonso [X. 2001. Salamanca, 2002.
9. Alejo Montes Francisco Javier. La Universidad de Salamanca bajo Felipe II. 1575-1598. Burgos, 1998.
10. https://archive.org/details/lassietepartidas02castuoft/page/338/mode/2up?q=xxv&view=theater (титул №31)
Саламанка - это исторический город в регионе Кастилия-и-Леон в Испании. Город известен своим историческим наследием и университетом. Университет Саламанки является одним из старейших университетов Испании и был основан в 1218 году. Одним из самых важных зданий университета является здание университета, построенное в 16 веке и расположенное в центре города.
Здание университета Саламанки является одним из самых важных ренессансных зданий Испании. Строительство здания началось в 1411 году и продолжалось более 200 лет. Архитектуру здания разработал Родриго Хиль де Онтаньон, один из самых известных архитекторов Испании.
Здание университета является четырехэтажным зданием и содержит множество различных отделов. Одним из самых важных отделов здания является библиотека университета. Библиотека была построена в 16 веке и содержит более 40 000 редких книг и рукописей. Кроме того, в здании есть множество различных залов и галерей. Эти залы являются местами, где студенты посещают занятия и ведут дискуссии.
Здание университета Саламанки является одним из самых важных исторических зданий Испании и было объявлено ЮНЕСКО Всемирным наследием. Архитектура здания является одним из лучших примеров ренессанса, а также является важной частью культурного наследия Испании. Здание университета является одной из самых важных частей исторического наследия Саламанки и посещается каждый год тысячами туристов.
Главное здание Университета Саламанки было построено между 1504 и 1528 годами. Являлся олицетворением стиля платереско.
Здание университета Саламанки является смесью готического и ренессансного стилей архитектуры. Строительство здания началось в 15 веке и было завершено в 18 веке. В здании находятся историческая библиотека, множество аудиторий, лаборатории и студенческие клубы. Кроме того, вокруг здания находится множество исторических зданий и памятников.
Университет Саламанки был местом обучения многих известных людей на протяжении истории. Среди них Мигель де Сервантес, Франсиско де Кеведо, Эрнан Кортес и Кристофор Колумб. Университет считается одним из самых уважаемых образовательных учреждений Испании и пользуется популярностью среди студентов со всего мира.
Здание университета Саламанки имеет важное место в истории образования Испании и Европы. Архитектура и историческое значение здания привлекают внимание туристов. Саламанка - это не только известный город с богатой историей и культурным наследием, но и важный центр образования. Здание университета Саламанки является символом важности образования в истории города и одним из самых важных образовательных учреждений Испании.
На первой (нижней) в круглом медальоне изображены католические короли Фердинанд и Изабелла, держащие единый скипетр, по верху медальона идет надпись: "Короли университету - университет королям". Расшифровка изречения такова, что король является защитником интересов университета, монархия нуждается в адвокатах, судьях и юристах.
В центральной части – фигуры короля Карла V и его жены, Изабеллы Португальской – монархов, правящих как раз в то время, когда возводили главный фасад. Но внимание привлекают прежде всего три герба: католических королей справа, герб Карла V (императора Священной Римской империи, вот почему в его гербе содержится множество маленьких гербов стран и областей, входящих в империю) в центре и герб Максимилиана I Германского (деда императора Карла) слева. Гербы символизируют союз испанской короны с немецкой империей.
Третья (верхняя) часть несет символическую нагрузку: в центре фигура Папы Римского (возможно, Бенедикт XIII или Мартин V) символизирует священный характер империи Карла V. Вместе с ним изображены четыре выдающихся деятеля античности: римский император Траян, Юлий Цезарь, Карл Великий и Александр Македонский (все-завоеватели) и два мифологических: Геракл и Венера. Считается, что фигуры представляют добродетели, которые должны быть у истинного императора: умеренность, благоразумие, сила духа и справедливость. Это проект будущего испанской монархии.
Перед фасадом, на который, уставившись, стоят толпы туристов, расположен небольшой и очень скромный дворик-патио, в центре которого – суровая фигура Луиса де Леона.
В здании, выходящем на площадь, расположен университетский музей, в котором в зале со старинными учебниками по астрономии и навигации и приборами хранится фреска «Небо Саламанки» (Ф. Гальего, около 1490 г.).
Вход в милый барочный дворик, через который проникают в музей, предваряет еще один резной портал в стиле платереско. В левом крыле здания, в помещении с потолком в стиле мудехар расположена университетская библиотека, насчитывающая 160 тысяч сборников, манускриптов и инкунабул.
Из галереи мы попали во внутренний двор Escuelas Menores (младшей школы). На стенах, снаружи и внутри, нарисовано бесконечное множество букв "V", которую в средние века рисовали кровью быка. Это "Victor Victoria" - так со времен средневековья чествовали получивших ученую степень доктора, то есть одержавших победу над книгами. Рассказывают, что последняя надпись сделана Пересом де Куэльяром.
Университет Саламанка и взаимоотношения с королевской властью
В 1218 году король Леона Альфонс IX, осознав потребность государства в образованных людях, объединил в Универсальную школу сеть учебных заведений Саламанки, занимавшихся в основном изучением Священного Писания и канонического права. Королевский указ привлек в Саламанку ученых со всей Испании, а также из Италии и Франции. ("Указ 1218 года короля Альфонса IX об объединении Саламанки в Универсальную школу").
Королевский указ привлек в Саламанку ученых со всей Испании, а также из Италии и Франции.
В 1254 году учреждение превратилось из «всеобщей школы» в «университет», этот статус даровал король Альфонсо Х Мудрый.
Выпускники этого университета Саламанки были широко представлены в королевской администрации, в провинциальных органах юстиции, на высших церковных должностях, оказывая огромное влияние на политику, проводимую королями. Университеты и их выпускники, как отмечает М. Песет, играли существенную роль в самом процессе укрепления королевской власти в эпоху раннего Нового времени.
С началом эпохи католических королей в новом государстве, которое создавали Изабелла и Фердинанд, значение университета заметно возрастает. Королевская власть проявляет заинтересованность в модернизации этого средневекового института, поставляющего монархии необходимые ей управленческие и юридические кадры, стремясь при этом к усилению своего контроля в сфере университетской жизни.
Определяющее значение на многие десятилетия вперед сыграл устав папы Мартина V 1422 г. С конца XV в. и, особенно, в XVI в. в университетской жизни Испании ослабевает влияние папской власти.
Именно со времени правления католических королей участие испанских монархов в разрешении проблем университетской жизни активизируется, соперничая и зачастую превышая значимость деятельности папы в этом направлении. В этот период становится зрима идея, согласно которой короли защищают университет, а университет служит королям. Материально-художественное воплощение этого принципа можно увидеть на фасаде главного здания Саламанкского университета, который украшает медальон с изображением Фердинанда и Изабеллы и надписью: «Университет – для королей, короли – для университета».
В свою очередь университетское сообщество в лице своих наиболее значительных представителей выражает свою верность монархии. Так, 11 марта 1475 г. по указанию коррехидора Саламанки ученый совет университета клятвенно подтвердил свою преданность католическим королям. Королевский же служащий в обращении к университетскому собранию пообещал уважать привилегии и юрисдикцию университета.
Университет отныне представлен во многих главнейших для государства событиях – от подписания договора с Португалией в Тордесильясе о разграничении зон заморского влияния до освоения Нового света.
В эпоху правления Карла V и впоследствии при Филиппе II Саламанкский университет обретает еще больший вес и значение для испанского государства, что находит свое отражение в оформлении его главного фасада и изображении имперского двуглавого орла над входом в Патио Младших Коллегий. Архитектурная символика университетских строений призвана была напоминать о той роли, которую выпало играть саламанкской школе в событиях мирового масштаба, главным действующим лицом которых становится испанская монархия, осваивающая Новый свет.
При этом далеко не чуждыми, явились для Саламанки и политические события начала царствования Карла, связанные с восстанием комунерос. Ряд представителей саламанкского университа, в числе которых были профессора, студенты, служащие, во время событий 1520–1522 гг. оказались в оппозиционном лагере. Последняя после подавления восстания стремится выстроить систему эффективного взаимодействия с университетом с целью устранения ситуации противостояния.
Университетский совет в вопросах выбора ректора не всегда и сам выражал единодушие, но в новых условиях серьезные разногласия становятся предметом разбирательства королевской власти. Так произошло в 1528–1529 гг. Королевские посланники решительно настояли на изгнании избранного ректора, против чего выступили члены университетского совета.
Наиболее очевидным образом усиление влияния светской власти на университетскую жизнь страны происходило посредством королевских инспекций, олицетворявших прямой контроль над университетом. Начало подобной практике положили католические короли, направившие в 1480 г. в Саламанку толедского архидьякона Тельо де Буэндиа с целью рассмотрения вопросов, связанных с ректорской должностью и содержанием кафедр.
Визит стал прецедентом и обозначил собой две позиции на весь XVI в. – позицию монархии, которая считала своей задачей реформировать университет, и позицию самого университета, хотя и стремившегося воспротивиться этому, но пришедшего в конечном итоге к необходимости приспосабливаться к реформам со стороны королевской власти.
Наиболее значимыми для развития Саламанкского университета в XVI в. стали проведенные Диего де Коваррубиасом и Хуаном де Суньигой инспекции, результаты которых нашли свое отражение в реформированных уставах 1561 и 1594 гг. соответственно. Обе реформы коснулись всех сторон функционирования университета – от его административного устройства до учебных программ. В уставе Коваррубиаса указано, кто не имел право занимать должность ректора. Во избежание коррупции ректор не мог быть также представителем ни одной из университетских коллегий. Словом, избрание университетских властей, как предлагалось реформатором, должно было стать делом королевских инспекторов.
При Филиппе II наступает эпоха максимального вовлечения королевской власти в дела университета так как ряд деятелей, проверявших университет, были уполномочены королем проводить реформирование университета путем разработки его новых уставов.
В условиях явно обозначившегося различия интересов среди различных групп университетской корпорации монархия стала рассматриваться как своего рода арбитр. Почти все решения университетского сообщества становятся подлежащими королевскому утверждению. К королевской власти университет обращается и как к гаранту соблюдения университетских привилегий.
Источники:
1) "Указ 1218 года короля Альфонса IX об объединении Саламанки в Универсальную школу"
2) “Устав папы Мартина V 1422 г.”
3) “Уставы инспектора Коваррубиаса 1561 г. и 1594 г.”
Эрнандо де Талавера
(1428 — 14 мая 1507)
Эрнандо де Талавера -испанский священник и советник королевы Изабель Кастильской. Он начал свою карьеру монахом из Ордена Святого Иеронима, был назначен духовником королевы и при ее поддержке и покровительстве стал архиепископом Гранады.
Талавера родился около 1430 года в Талавера де ла Рейна. Его происхождение неизвестно. Он мог быть незаконнорожденным, его мать из семьи конверсо, а отец - из семьи Альварес де Толедо, лордов Оропеса (позже они финансировали часть его образования). Он поступил в университет Саламанки в возрасте пятнадцати лет и через три года получил степень бакалавра искусств. Он продолжил свои исследования в области теологии и права и в конечном итоге занял должность в университете, где преподавал моральную философию.
Он оставил университет в 1460 году и стал рукоположенным священником. В 1466 году он присоединился к ордену иеронимов в монастыре Сан Леонардо де Альба де Тормес. В 1470 году он был назначен настоятелем монастыря Нуэстра-Сеньора-дель-Прадо в Вальядолид, где он разработал обширные реформы для ордена.
Служба королевским советником
В начале 1470-х годов его религиозные сочинения и усилия по реформированию привлекли к нему внимание недавно коронованной королевы Изабеллы I Кастильской. Кардинал Педро Гонсалес де Мендоса, ключевой сторонник Изабель, возможно, представил Талаверу суду. К 1475 году Талавера стал духовником Изабеллы, а в январе 1476 года он представил ей трактат «Как все верные христиане должны обновлять свой дух во время Адвента». Это было больше, чем просто адвентистская проповедь, это был одновременно вдохновляющий духовный трактат и политически проницательный гид, который на всю жизнь повлиял на подход королевы к ее правлению.
Талавера также служил в королевском совете, и от него полагались. важные задания для Короны. В 1479 году он был отправлен в Португалию, чтобы гарантировать, что соперница Изабеллы, Хуана Кастильская, войдет в монастырь, как было согласовано ранее. Он также возглавлял комиссию по изучению королевских прерогатив на Канарских островах. По просьбе Изабель Талавера наставлял молодого Хуана Родригеса де Фонсека, который позже стал могущественным министром нарождающейся колониальной империи Испании.
В 1485 году, когда Христофор Колумб обратился к испанской короне, чтобы предложить свое путешествие за открытиями, Талавера, вероятно, был одним из его первых контактов при дворе. Он способствовал знакомству между Колумбом и Изабеллой около 1486 года и получил от королевы указание создать комиссию для исследования осуществимости предложения Колумба. Комиссия, кажется, собиралась только с перерывами, и только в 1490 году совет не рекомендовал этот план. Позже, в 1492 году, Фернандо и Изабель отменили решение правления и решили спонсировать Колумба.
Талавера был назначен епископом Авилы в 1486 году. Население Авилы состояло из известных евреев и мудехар общин. Его опыт общения с этими религиозными меньшинствами позже повлиял на его подход к мусульманскому населению Гренады, когда он стал там архиепископом.
Архиепископ Гранады
После завоевания Гранады В 1492 году права мусульманского большинства исповедовать свою религию были гарантированы условиями капитуляции, установленными Испанией. В 1493 году Талавера был назначен архиепископом Гранады. Это было непростое задание, продемонстрировавшее доверие короны к его способностям. Однако поворотным моментом в его влиянии при дворе стало то, что Франсиско Хименес де Сиснерос был назначен вместо него духовником Изабеллы.
Предпочтительным подходом Талаверы было мирное обращение населения в Христианство, объясняя им на их родном языке природу христианской религии и ее превосходство над исламом. Он продвигал изучение арабского языка, который выучил сам, и поощрял свое духовенство делать то же самое. Гранадины уважали Талаверу и были благодарны за его соблюдение условий мирного соглашения, но его подход дал мало новообращенных.
Между тем влияние Сиснероса продолжало расти, и когда он был назначен архиепископом Толедо, он стал высокопоставленным членом католической иерархии в Испании. Когда он прибыл на Гренаду в 1499 году, Сиснерос принес с собой гораздо более агрессивный подход к обращению. Преодолевая возражения Талаверы, его действия спровоцировали восстание, которое угрожало жизни Сиснероса и было подавлено только своевременным вмешательством королевских сил. Чтобы избежать дальнейшего кровопролития, Талавера пообещал амнистию всем повстанцам, которые обратились в христианство, и около 50 000 человек воспользовались его предложением.
После восстания в городе Сиснерос продолжал настаивать на своих агрессивных усилиях по обращению мусульман в сельской местности.. Последовало второе восстание, и королевским силам снова потребовалось подавить мятежников. Изабель решила, что мирное решение невозможно, и в феврале 1502 года она издала указ, требующий, чтобы все взрослые мусульмане в Кастилии обратились в христианство или были изгнаны.
Инквизиция
Талавера был против испанской инквизиции на протяжении многих лет. После смерти его покровительницы королевы Изабеллы в 1504 году он был осужден печально известным инквизитором Диего Родригес де Лусеро и обвинен в создании синагоги во дворце, где он проводил еврейские церемонии с семьей и другими священнослужителями. Однако в глазах Лусеро настоящим преступлением, вероятно, было его давнее противостояние инквизиции. Его родственники и домашние слуги были арестованы, но сам Талавера оставался нетронутым, пока король Фернандо не санкционировал его арест в июне 1506 года. Папский нунций Джованни Руффо обратился к Папе Юлию II, который снял с Талаверы все обвинения и приказал освободить его. Талавера умер вскоре, 14 мая 1507 года.
Источники и литература:
· Яннуцци, Изабелла (2014). "Эрнандо де Талавера". В Томасе, Дэвиде (ред.). Христианско-мусульманские отношения: биографическая история Vol. 6 (PDF). Лейден, Бостон: Брилл. стр. 60–66.
· Саломонс, Кэролайн (2017). «Церковь, объединенная в себе: Эрнандо де Талавера и религиозная культура Кастилии пятнадцатого века». Католический исторический обзор. 103
Иоанн Сеговийский или Иоанн из Сеговии
Иоанн Сеговийский - испанский богослов, деятель Соборного движения. С 1407 г. обучался в Саламанкском университете, где около 1413 г. получил степень бакалавра искусств, около 1418 г.- бакалавра богословия, в 1422 г.- магистра богословия. Преподавал в Саламанке. Его дважды направляли в Рим с поручениями от университета: в 1421-1422 гг.- вместе с юристом Иво Мауро (Ибо Моро) к папе Римскому Мартину V, чтобы утвердить новые университетские статуты (утверждены 21 нояб. 1422), и в 1431 г.- вместе с Педро Мартинесом де Коваррубиасом, чтобы заручиться поддержкой нового папы Евгения IV (1431-1447) в конфликте ун-та с архиепископом Саламанки. В 1428 г. Иоанн Сеговийский был назначен папским референдарием; в 1430-1431 гг. проводил в Кордове диспуты с мусульманскими богословами. К 1432 г. Иоанн возглавлял одну из университетских кафедр богословия, в качестве бенефициев получил каноникат в Толедо и архидиаконию в г. Вильявисьоса (Астурия). В марте 1433 г. как представитель короля Кастилии и Саламанкского ун-та прибыл на Базельский Собор (1431-1449).
Иоанн Сеговийский был одним из активнейших участников Базельского Собора, входил в совет «Deputatio Fidei», неск. раз возглавлял его. В февр. 1434 г. Собор поручил И. из С. изучить вопрос об утверждении председательствующих, назначенных папой Евгением IV. И. из С. составил отчет о проведенных переговорах и 3 марта 1434 г. представил его совету. В сент. 1434 - марте 1436 г. сопровождал кард. Хуана Сервантеса на переговорах с папой Римским. По поручению Собора И. из С. защищал доктрину о непорочном зачатии Девы Марии в диспутах с доминиканцами Хуаном де Монтенегро (в 1436) и Хуаном Торквемадой (в 1438). В 1437 г. занимался подготовкой и проведением дебатов по догматическим вопросам: с греками об исхождении Св. Духа (processio Spiritus Sancti), с гуситами о причащении хлебом и вином (communio sub utroque specie). Убежденный сторонник концилиаризма, И. из С. считал Собор законным представительством всей Церкви, чей авторитет стоит выше авторитета папы Римского. Поскольку Собор - воплощение всей общности верующих, «тела» Церкви, то в случае созыва Собора папа Римский уже не обладает над ним властью. Когда папа Евгений IV попытался распустить Базельский Собор, И. из С. выступил сторонником временного отстранения понтифика и, после того как оно состоялось 24 янв. 1438 г., вошел в состав комиссии, которая должна была управлять Римско-католической Церковью в отсутствие папы, а в июне 1439 г.- в состав комиссии, занимавшейся папским низложением. 25 июня 1439 г. папа Евгений IV был низложен Базельским Собором. В окт. 1439 г. И. из С. и еще 2 участникам Собора было поручено назначить выборщиков нового папы и заняться подготовкой конклава.
5 нояб. 1439 г. герц. Амедей VIII Савойский был избран Собором на Папский престол с именем Феликс V (он стал последним антипапой в истории Римско-католической Церкви). В этот период И. из С. как посол Базельского Собора участвовал в переговорах в Нюрнберге (1438), в Майнце (1439, 1440-1441) и во Франкфурте-на-Майне (1442) с целью достичь соглашения с императором и герм. князьями. Как представитель Собора он посетил города Бурж (в 1440) и Женеву (в 1447). 2 окт. 1440 г. Феликс V возвел И. из С. в достоинство кардинала-пресвитера рим. ц. Девы Марии (S. Mariae trans Tiberim). С кон. 1440 по февр. 1442 г. И. из С. участвовал в подготовке к изданию актов и постановлений Констанцского Собора. В нояб. 1442 г. антипапа Феликс V назначил И. из С. регентом Апостольской палаты (Camera apostolica). В 1449 г. Феликс V отказался от претензий на Папский престол и подчинился папе Николаю V (1447-1455), получив титул кардинала-пресвитера ц. св. Сабины. И. из С. также признал власть Николая V, однако папа счел незаконным возведение И. из С. в кардинальское достоинство. В 1449 г. Иоанн Сеговийский получил в качестве комменды еп-ство Сен-Поль-Труа-Шато, в 1451 г.- еп-ство Сен-Жан-де-Морьен, а в 1453 г. он был рукоположен в лат. епископа Кесарии Палестинской.
Последние годы жизни И. из С. провел в приорате Этон близ сел. Эгбель (Савойя), где работал над сочинениями, среди них - трактаты «De auctoritate Ecclesiae», или «De insuperabili sanctitate et suprema auctoritate generalium conciliorum» (О власти Церкви, или О непревзойденной святости и высшей власти Вселенских Соборов), «De magna auctoritate episcoporum in concilio generali» (Об огромной власти епископов на Вселенском Соборе), где подробно излагались основные идеи концилиаризма; обширная «Historia gestorum generalis synodi Basiliensis universalem Ecclesiam repraesentanti» (История деяний Базельского Собора, представляющего всю Церковь), в работе над этим сочинением И. из С. опирался на дневник, к-рый он вел в ходе заседаний Базельского Собора, на протоколы соборных заседаний, на постановления и др. соборные документы; «Liber de substantia ecclesiae» (Книга о сущности Церкви), «De gladio divini spiritus mittendo in corda Saracenorum» (О мече божественного духа, который должен быть вонзен в сердца сарацин) и др. И. из С. уделял особое внимание угрозе христ. миру со стороны Османской империи. После падения К-поля в 1453 г. он призывал к «мирному крестовому походу» - межрелиг. диалогу с мусульманами и постепенному их обращению в христ. веру. По его просьбе в Этон в 1456 г. прибыл муфтий из Сеговии Иса ибн Джабир, который помогал И. из С. в работе над переводом Корана с арабского на кастильский и лат. языки.
И. из С. вел переписку с гуманистами XV в. Николаем Кузанским, Жаном Жерменом и Энео Сильвио Пикколомини (впосл. папа Пий II). Незадолго до смерти И. из С. завещал Саламанкскому университету свою библиотеку, в которой насчитывалось 108 рукописей.
Статьи и источники:
· González J. El maestro Juan de Segovia y su biblioteca. Madrid, 1944;
· Segovia Juan Alfonso, de // Diccionario de historia eclesiástica de España. Madrid, 1987. T. 4. Col. 2401-2403
· Medieval Encounters: Jewish, Christian and Muslim Culture in Confluence and Dialogue. Leiden, 2002. Vol. 8. N 1. P. 79-90
Франсиско де Витория
(родился ок. 1486 — 12 августа 1546)
Франсиско де Витория (настоящее имя Франсиско де Аркайа-и-Комплудо) родился в г. Бургосе около 1483 г. в семье королевского чиновника. Там же, в Бургосе, с 1501 по 1508 г. учился в школе при доминиканском конвенте Святого Павла. В 1505 г. он окончательно связал свою судьбу с братьями-проповедниками, официально вступив в доминиканский орден.
В 1509 г. после завершения послушничества и начального курса философии и теологии как один из наиболее способных студентов он был направлен для дальнейшего обучения в монастырь Сен-Жак в Париже, который в то время был главным учебным заведением ордена. Он оставался там сначала в качестве студента, а затем в качестве профессора на протяжении 18 лет, в течение которых он познакомился с Эразмом Роттердамским, Хуаном Луисом Вивесом и другими ведущими гуманистами своего времени.
Успехи Франсиско де Витории в Париже побудили его начальство назначить профессором первой кафедры теологии в конвенте Сан-Грегорио в Вальядолиде; этот пост он занимал в течении трех лет.
В 1526 году происходит важнейшее событие в жизни Франсиско де Витории. Главная кафедра богословия в университете Саламанки стала вакантной и, согласно существовавшему обычаю, она должна была замещаться посредством выборов. В то время университет Саламанки был главным центром обучения в Испании и теологическим центром католической Европы. Франсиско де Виторию выбрали студенты, которые проголосовали за него после прослушивания нескольких лекций различных кандидатов. Эту должность он занимал вплоть до своей смерти в 1546 г.
Основную массу творческого наследия Франсиско де Витории составляют лекции двух видов: традиционные университетские курсы (lecturae), посвященные разбору «Сентенций» Петра Ломбардского и «Суммы теологии» Фомы Аквинского, и так называемые relectiones — открытые лекции, читавшиеся им публично, при большом стечении народа, раз в несколько лет. Ни те ни другие лекции профессором никогда не публиковались и, по всей видимости, не предназначались для публикации.
Франсиско де Витория занимался не только преподавательской деятельностью. Он часто консультировал Карла V императора Священной Римской империи, короля Испании по государственным вопросам. Так, Карл V попросил его прокомментировать обоснованность аргументов, выдвинутых Генрихом VIII Английским, с целью аннулирования своего брака с Екатериной Арагонской, тетей императора. Свое мнение профессор Саламанки впоследствии изложил в лекции «О браке» (De Matrimonio, 1531).
Франсиско де Витория много внимания уделяет вопросам теории государства и политической власти, которым были посвящены четыре его лекции: «О гражданской власти» (De potestate civili, 1528), две лекции «О церковной власти» (De potestate ecclesiae, 1531, 1532) и «О власти папы и собора» (De potestate papae et concilii, 1534). Размышляя о природе власти, он вводит различие между potestas – властью, полученной от Бога, и auctoritas – властью, которая принадлежит народу и передается правителю. Власть суверена ставится людьми, но легитимируется Богом, откуда он делает вывод о невозможности низложения монарха даже в результате общественного договора.
С позиций нравственности и справедливости Франсиско де Витория рассматривал и экономические вопросы. Справедливой ценой на предметы жизненной необходимости он считал цену продукта, складывающуюся на рынке в результате субъективных оценок людей, но не возражал против государственного контроля над ценами. Уникальные товары и предметы роскоши могли, по его мнению, продаваться по любой цене, о которой договорятся продавец и покупатель.
После смерти профессора его лекции были восстановлены по студенческим конспектам и изданы в виде отдельных книг: в 1557 г. в Лионе вышли «Богословские лекции» (Relectiones theologicae), а в 1565 г. в Саламанке были изданы «Комментарии ко второму разделу второй части “Суммы теологии“». Впоследствии оба текста неоднократно переиздавались, хотя наибольшую популярность — и наибольшую славу их автору — снискали именно «Богословские лекции».
В своих лекциях «Об индейцах» (De indis, 1532) и «О праве войны» (De jure belli, 1532) Франсиско де Витория обосновывает завоевание Америки испанцами. По его мнению, международное право состоит из норм, установленных естественным разумом В начале мира все было общим, и индивиды имели равные права на все вещи. Впоследствии сформировались нации, завладевшие определенными территориями, но их намерение никогда не состояло в том, чтобы уничтожить посредством этого разделения естественную торговлю. Данная торговля предполагает не только обмен товарами, но и обмен идеями, в частности право испанцев проповедовать Евангелие и обязанность индейцев гарантировать свободу проповеди (при этом они не обязаны принимать христианство). Закрытие нацией ее границ нарушает естественное право и создает законный повод для войны.
Испанское господство не может основываться на тезисе о всемирном господстве папы и императора. Папа не может подарить Америку Испании, так как нельзя подарить то, что тебе не принадлежит (он может лишь поручить проповедовать веру). Нельзя опереться и на тезис об оккупации, так как нельзя оккупировать то, у чего уже есть хозяин; до пришествия же испанцев индейцы знали право собственности и обладали политический организацией (при этом неважно, что они пребывали в состоянии греха и неверия). Наконец, нельзя утверждать, что индейцы являются животными, так как у них есть точные представления об очевидных вещах и религия и они обмениваются вещами (все это — признаки разума). Испанское господство, тем не менее, может основываться на завоевании. Данный титул легитимен, если война является справедливой.
Война, которую вели испанцы, была таковой: во-первых, потому что индейцы препятствовали им осуществлять естественные права и, в частности, пытались изгнать их купцов из своих владений; во-вторых, потому что испанский король должен защищать индейцев, обращенных в христианство.
Справедливая война не может основываться на различии религий, стремлении к увеличению империи или личной славе. Единственной справедливой причиной является серьезная обида (нарушение права). Последствия войны состоят не в том, чтобы уничтожить любые связи между противниками, а в том, чтобы подчинить противника юрисдикции правителя, ведущего справедливую войну. И международные и гражданские войны ведутся для восстановления права. Преследовать за обиду можно только тех, кто ее нанес; поэтому нельзя причинять ущерб женщинам, детям, крестьянам, клирикам и другим мирным людям. Вместе с тем на войне дозволено все, что диктуется соображениями военной необходимости, в том числе грабеж гражданского населения.
Поскольку война направлена на восстановление права, воюющий должен действовать с беспристрастностью судьи и без лишней жестокости, особенно, если война является справедливой и со стороны противника. Именно таковой является война между испанцами и индейцами: индейцы были испуганы приходом испанцев и в этой связи являются не виновными, а заблуждающимися. Поэтому испанцы должны ограничиться целью обеспечения своей безопасности и не осуществлять другие права войны. Поскольку воюющий является судьей, побежденный признается виновным и должен быть наказан. Наказание не должно быть чрезмерным, в частности не следует убивать пленных. Таким образом, Франсиско де Витория первым попытался разработать принципы универсального права.
Литература и источники:
· Витория Фр. де. Лекция о гражданской власти / Перев.: А. В. Марей // Социологическое обозрение. 2013. № 3.
· Шмонин Д. В. Франсиско де Витория и Саламанский университет (об одной удачной реформе университетского образования) // Записки Горного института. 2005.
